Драматическая весна в Краснодаре – 2
Постановка «Тропами Василия Тёркина» на сцене Драмтеатра
Фото: Нина ШИЛОНОСОВА
Бери шинель…
«Тропами Василия Тёркина». В импровизированном зале перед Открытой сценой Драмтеатра на ступенях просторного служебного входа помещается с полсотни человек. Среди яркой зелени травы, кустов и деревьев там и сям остовы сгоревших строений – декорации. Беседки по бокам закамуфлированы маскировочной сетью, сцена и мосток покрыты серым холстом.
Снова попала на самый первый показ для зрителей. И, получается, для журналистов – фотокоры, хоть и не вставали, но усердно работали в первом ряду. И то, что представление идет «с колёс», было заметно по накладкам. Да и бог бы с ними, с заминками, если бы все действо было цельным в остальном.
Но тут с самого начала были неясности. Изначально в афишах было «драматический концерт «По мотивам поэмы А. Твардовского «Тропами Василия Тёркина» (?), а потом автором несуществующего произведения становится стихотворец, а под названием – «инсценировка Е. Журавлевой по мотивам поэмы «Василий Тёркин».
Постановка «Тропами Василия Тёркина» на сцене Драмтеатра
Фото: Нина ШИЛОНОСОВА
Надо сказать, что переносов «книги про бойца» на сцену – тьма. И с жанрами всё сложно - есть «драматические этюды», «литературно-музыкальные композиции», «театрализованные страницы поэмы», «концерт» и даже «драматическая ода» с «реставрацией в одном действии». А еще опера и кукольный спектакль. То, как обозначила представление наша Драма, самое неудачное, на мой взгляд. Потому что «инсценировка» - это как раз не «по мотивам», а точное следование за мыслью автора.
Здесь же завтруппой театра Елена Журавлева – сценарист и режиссер, придумала и попыталась воплотить сюжетный рассказ о фронте и тыле. Она решила, что лирико-эпическая «кольчужка» Теркина маловата, и не ограничилась использованием отдельных глав-новелл Твардовского, в ход пошли стихи других поэтов, зачитывание телеграмм и писем – общественных и личных, сценический бой и множество танцевальных номеров под песни военных и послевоенных лет.
Увы, но героический замах привел к «размазыванию фронтов». Проблемы с темпо-ритмом, сильно затянутые отдельные сцены, неоднозначно трактуемые символы. Что вам приходит в голову, когда вы видите солдата в офицерской шинели белого цвета? Это символ чего? Подвига? Моральной чистоты? Или это саван?
Шинели (остальные шесть - серые) - ключевой образный инструмент режиссера, иногда это даже остроумно.
Семеро актеров, когда им есть что играть, выкладываются по полной. Частушечный ритм стиха в веселых сценах позволяет им буквально жонглировать словами. И балалайка вместо гармошки в руках Теркина (Руслан Копылов) не вызывает отторжения. И даже трагические рифмованные сцены (про солдата-сироту и в хате командира) решены органично, хотя и в концертной форме. И тут надо отдать должное Евгению Женихову, во многом державшему спектакль на себе, порой и буквально – все шинели тяжким неудобным грузом ложились ему на плечи. И зрители это оценили.
Аплодисменты после одной из сцен достались и Татьяне Коряковой. Она читала «радостное письмо» матери из блокадного Ленинграда сыну на фронт . Насколько прочувствованно это было сыграно, настолько чужим, выпадающим из общей ритмики, показался мне этот фрагмент.
Странно, но поединок Тёркина с фашистом (Иван Романюк) в виде динамичного сценического боя, утомил. Как бы ни был изобретателен постановщик Исмаил Точиев, актеру одному приходится в движении произносить весь текст немаленькой главы. Вдобавок нелепое использование в начале сцены темы нашествия из Седьмой симфонии Шостаковича.
Постановка «Тропами Василия Тёркина» на сцене Драмтеатра
Фото: Нина ШИЛОНОСОВА
Драться Васе то ли помогал, то ли мешал крестик на шее. Его он показывал с первого появления на сцене. Говорят, что в окопах атеистов нет, но у Твардовского советский боец, иногда выступающий в роли политрука, вспоминает всевышнего один раз, и то как несуществующего: «Все ж у главного порога В генеральском блиндаже — Был бы бог, так Теркин богу Помолился бы в душе».
А еще у поэта нет пропагандистской трескотни и, что поразительно, он обошелся в поэме без Верховного главнокомандующего. Автор представления, тем не менее, включила в сценарий письмо вдовы полкового комиссара Октябрьского Сталину. И - о чудо! - актеры стали произносить последующие строки с грузинским акцентом…
В общем, вольная «инсценировка» отдельных глав с божьей помощью растянулась почти на два часа. В описании постановки поэма «Василий Тёркин» театром названа почему-то «незыблемой». К счастью, спектакль дело живое, и, возможно, режиссер Е. Журавлева найдет силы, чтобы сократить сценарий Е. Журавлевой, и «тропы» станут менее путаными.
Продолжение следует...